Читать книгу "50 и одно дыхание легче - Лина Мур"

— Нет, я его не избегаю, и никаких синдромов у меня нет, кроме беременности. Всё закончилось. Зарина умерла. Я ездила на её опознание вместе с Элом и Райли. Роберт в тюрьме, моя мать… мне плевать на то, где она находится. Лесли мертва, Люси в психиатрической клинике, её мать обратилась за помощью и призналась полиции, что вспомнила о том, как её гипнотизировал Арнольд. Майкла выписали, Кирк тоже уже в норме, Николас поправляется. Это конец, Сара. Конец всего. Я обещала ему, что он будет счастливым. Теперь так и будет. А я… пришло время задуматься о том, что будет со мной и с ребёнком. Я больше не имею права подвергать себя такой опасности. Он выжил, и Пирс говорит, что вновь пережить подобное не сможет. Я собираю вещи не потому, что не буду их носить, а потому, что переезжаю, — тихо признаюсь я.

— В другую квартиру? Майкл уже сообщил тебе, куда именно? — Интересуется она.

— Да, в другую квартиру. В Ванкувере.

— Что? Надеюсь, что Ванкувер — это название нового комплекса, о котором я не знаю, а не противоположная часть Канады?! — Восклицает Сара.

Закусываю верхнюю губу и смотрю на неё исподлобья.

— Миша! Ты рехнулась? Ты не можешь улететь в Ванкувер! — Возмущается подруга, понимая всё по моему выражению лица.

— Могу, Сара. Причин, чтобы оставаться здесь у меня нет. Я уже подала заявку в агентство недвижимости, чтобы обменять эту квартиру на какую-то там или же просто продать её. Я присмотрела для себя несколько мест, где могла бы жить, как и выбрала клинику в Ванкувере, в которой буду рожать. Моя жизнь в Торонто закончилась. Нам двоим с Ником здесь будет очень тесно, и я не хочу, чтобы он помешал мне родить ребёнка, — уверенно делюсь я.

— Но… но, Миша. Он же только что в себя пришёл недавно. Ему нужна твоя поддержка. Он каждый день спрашивает о тебе на самом деле. А мне приходится врать, как и Райли, как и Элу, как и всем, что ты только что вышла за дверь и поехала помогать со свадьбой, не дождалась, когда он проснётся. Так нельзя, Миша! Он же… он…

— Он собирался сделать вазэктомию, Сара. Он ясно дал мне понять, что дети в его планы не входят и никогда не будут входить. Ник говорил ужасные вещи про них, — перебиваю её.

— Господи. Я, конечно, знала, что он не готов к такому, но чтобы вот так категорично, что это дойдёт до вазэктомии, не предполагала. И ты теперь просто бросишь здесь всё? А как же твоя учёба, работа, мы? — Ужасается Сара.

— После свадьбы решу всё с университетом и уволюсь. Я была не таким уж и хорошим работником. А дальше поступлю в Ванкувере на заочный, буду где-то подрабатывать. Я не боюсь будущего. Я готова сделать всё, чтобы мой ребёнок был любим и счастлив, даже без отца. Знаю, что должна сказать Нику об этом и я скажу. Пусть он хотя бы на ноги встанет, и когда у меня всё будет уже готово, билет на руках, то я признаюсь ему во всём. Я сообщу ему о ребёнке… чёрт, у меня смелости не хватает. Я помню это отвращение в его глазах и ту боль, которую чувствовала, когда он говорил о них. Я люблю его, Сара. Я безумно его люблю, но я в безвыходном положении, понимаешь? Здесь он не даст мне жить. Если появится ребёнок, то он станет мишенью для очередной Зарины, которая решит, что Николас принадлежит ей. Я должна подумать о ребёнке. За последние дни я много размышляла, и мне было очень больно. Я чуть не сгорела. Он чуть не умер. Нам чуть не хватило любви друг друга. И это «чуть» стало решающим. У меня нет выхода, Сара. Его просто нет. Я не могу выбирать между Ником и его ребёнком, потому что второй нуждается во мне больше, чем первый. И мне безумно стыдно за своё решение, но я не могу иначе, — горько произношу я.

Подруга качает головой и шумно вздыхает.

— Он не изменился, Сара, если ты думаешь об этом. Его желания тоже. Да, он любит меня, а я его. Но между нами теперь ребёнок. Как бы ты поступила на моём месте? — Добавляю я.

— Не знаю. Правда, не знаю. Когда тебе в лицо говорят, что дети — это табу, а он уже есть, то это жестоко. Но вы оба чуть не умерли. И ты не думаешь, что это «чуть» могло бы немного его изменить? Всё же изменить, ведь он понял, что такое бояться за жизнь любимого человека. Он многое переосмыслил. Он закрыл тебя собой, Миша. Он получил пулю, которая предназначалась тебе. Он…

— Да, он поступил благородно и показал, что любит меня. Не надо взывать сейчас к моему стыду и заставлять меня ненавидеть себя за это решение. А что мне делать? Пойти к нему сейчас, когда он в таком состоянии и сказать: «Ой, забыла тебе сообщить, я же беременна была всё это время, а ты мне такие гадости наговорил. Да и, вообще, я забыла сделать укол, вот и залетела. На аборт тоже не решилась, потому что не смогла убить часть тебя и себя», — скептически хмыкаю.

— И это подтвердит то, что ему говорила Люси. Я хищница, которая планирует забрать его деньги и манипулировать беременностью. Уж лучше ничего, чем всё это. И ты не слышала, с каким презрением он это говорил. Он думает, что дети бывают или у очень глупых, или у очень умных стерв. Он не считает, что случаются накладки. А у меня с ним они постоянно. Сколько я пережила, Сара? А он до сих пор видит во мне алчную хищницу. Я знаю, что видит, иначе он бы такое не говорил. У Ника есть подобные мысли в голове. Не могу и не хочу, Сара. Я не желаю, чтобы он полностью разочаровался в женщинах. Зарины с него достаточно. А я… я как-нибудь справлюсь сама. Я знаю, что смогу. Я выжила. Я вытерпела столько, что для многих это было бы адом с печальным концом. Но я найду для себя счастливый конец, понимаешь? Я отдам всю любовь нашему ребёнку, а он, если захочет, приедет к нему. Но я не позволю, чтобы Ник заставил меня ненавидеть своего ребёнка лишь потому, что на этом заканчивается жизнь для него самого. Нет, жизнь продолжается. Ей не важно, какая боль в наших сердцах. Всё движется, и мне надо тоже двигаться.

Замолкаю и делаю глоток чая.

— Хорошо, это твоё решение. Но Ванкувер это очень далеко. Может быть, в Оттаву? К нам? Я не думаю, что Райли уйдёт из компании. Он не сможет. После того, как мы все уже похоронили Ника, он обзавёлся седыми волосами. И самое страшное, что только в моменты близости смерти мы понимаем, насколько дороги нам люди. Поэтому ты могла бы у нас пожить. В Оттаве у нас большая квартира, мы выделим тебе комнату. Райли поможет тебе поступить в университет, у него есть связи. И я буду под боком. Помогу тебе, буду…

— Сара, — мягко перебиваю я и качаю головой. — Спасибо за предложение. Но у вас иная история с Райли. Ты должна думать о ней, а не обо мне.

— Ты моя подруга. Ты моя сестра. И я не могу позволить тебе разрушить свою жизнь, отказаться от помощи, которую все мы готовы тебе предоставить. Пожалуйста, подумай ещё. Хотя бы немного. Потом поговори с Ником. Вдруг…

— Вдруг уже было. Мне достаточно. Хорошо, я подумаю, но моя жизнь в этом месте закончилась. Я хочу двигаться дальше. Я потеряла любовь к мужчине, но обрету любовь к ребёнку. Это не так плохо, но и не хорошо. У каждого из нас своя судьба. И я не виню никого за то, что моя вот такая. Я буду счастливой, — с улыбкой заверяю её.

— Ладно. Давай, платье примерим, и если что не так, то я поеду и отдам его в салон, чтобы они успели подогнать по фигуре? — Киваю Саре и поднимаюсь со стула.